В последнее время в России идут серьезные дебаты между сторонниками быстрой приватизации и ее противниками. Недавно правительством была принята обновленная программа приватизации, согласно которой в 2012-2013 годах планируется продать в частные руки находящиеся в федеральной собственности акции крупнейших компаний, в том числе нефтяных и электроэнергетических. В частности, до 2016 года государство планирует полностью выйти из уставных капиталов ОАО «Зарубежнефть», ОАО «РусГидро», ОАО «Интер РАО ЕЭС», а в ОАО «Транснефть» и ОАО «ФСК ЕЭС» сократить госдоли до 75% плюс 1 акция. Кроме того, планируется отчуждение акций ОАО «Роснефть», находящихся в собственности ОАО «Роснефтегаз» (сейчас – 75,16% акций). Начать продажу планируется с 2013 года и полностью выйти из «Роснефти» уже к 2016 году.
На состоявшемся на прошлой неделе Петербургском международном экономическом форуме первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов озвучил идею направить 10% средств Фонда национального благосостояния России (см. справку) на покупку в рамках планируемой приватизации акций госкомпаний. Свою логику он обосновал следующим образом: «Если мы действительно верим в стоимость акций, что они будут расти в цене, то небольшая часть ФНБ возможна как портфельная инвестиция».
Однако эта идея не нашла поддержки у руководителей (как бывшего, так и действующего) российского Минфина. «…Я не очень понимаю идеологию эту. Само государство у государства выкупает – не очень понятно, зачем это нужно?», - заявил Антон Силуанов, нынешний глава Минфина. Еще более категоричен бывший министр финансов Алексей Кудрин: «Это кошмар, это псевдоприватизация. В принципе, чтобы на государственные средства покупать во время приватизации – это профанация приватизации».
И все же, как мне кажется, такая идея вполне имеет право на свое существование. Причем для Казахстана, где в скором времени возьмет старт программа «Народное IPO», она может оказаться более привлекательной, чем для России. И вот почему. В России продажа акций госкомпаний, то есть приватизация, проводится с основной целью найти стратегических или портфельных (главное – профессиональных) инвесторов продаваемым государственным активам. В Казахстане задача формулируется несколько иная: через «Народное IPO» правительство стремится увеличить число частных портфельных инвесторов за счет рядового населения страны, надеясь, что этот шаг позволит положить начало формированию класса массовых инвесторов и наконец-то оживит внутренний фондовый рынок.
Между тем нельзя забывать и о таком большом риске, когда люди, поверившие правительству и включившиеся в эту игру с покупкой акций, не смогут защитить свои интересы. Даже один инвестор, владеющий 10% акций, не обладает необходимыми полномочиями, чтобы влиять на решения, принимаемыми мажоритарным акционером, не говоря уже о разрозненной группе нескольких сотен мелких акционеров.
В том, что конфликт интересов между мажоритарным акционером и группой мелких частных акционеров будет возникать, я не сомневаюсь. До настоящего времени правительство, являясь конечным бенефициаром всех нацкомпаний, получало выгоды от их деятельности в разных формах: 1) в виде дивидендов, 2) в виде финансирования заведомо убыточных, но стратегически важных, инвестиционных проектов, 3) в виде прямого финансирования разного рода социальных проектов. После «Народного IPO», когда компании обретут официальный публичный статус, любые формы получения правительством выгод от этих компаний, за исключением дивидендов, будут отрицательным образом сказываться на стоимости компаний, и соответственно, на стоимости инвестиций, вложенных частными инвесторами в их акции.
Что же сможет заставить менеджмент национальных компаний действовать в интересах всех акционеров, а не только того, от которого зависит его благополучие? Какие сдерживающие механизмы можно предусмотреть, чтобы действия менеджмента и мажоритарного акционера (т.е. правительства) были направлены на рост стоимости акций?
По моему мнению, идея использования части средств Нацфонда на покупку акций (в пределах 5-10%) нацкомпаний имеет право на жизнь по ряду причин. Во-первых, если мы говорим о «народном IPO», в котором могут участвовать все граждане Казахстана, то почему мы не можем вовлекать в этот процесс и будущие поколения страны, для которых и создан Нацфонд? Во-вторых, несмотря на то, что Нацфонд является для правительства «копилкой на черный день», его основная функция – сберегающая. И, я думаю, при возникновении конфликта интересов между текущими задачами правительства и долгосрочным ростом стоимости нацкомпаний, принять решение в пользу каких-то сиюминутных затрат, снижающих стоимость акций компании, правительству будет уже гораздо сложнее, а сам процесс принятия таких решений будет более взвешенным и обдуманным. В-третьих, менеджмент компаний, видя у себя в реестре акционеров не просто безликую массу мелких частных инвесторов, а Нацфонд, будет понимать, что за каждое неоднозначное решение они будут отвечать перед Советом по управлению Национальным фондом Республики Казахстан, куда входит все высшее руководство страны, включая Главу государства. И в-четвертых, частные инвесторы, чувствуя рядом с собой такого серьезного инвестора, интересы которого совпадают с их интересами, были бы гораздо более спокойны в долгосрочных перспективах своих инвестиций.
Справка. Фонд национального благосостояния РФ представляет собой часть средств федерального бюджета, подлежащих обособленному учету и управлению в целях обеспечения софинансирования добровольных пенсионных накоплений граждан Российской Федерации, а также обеспечения сбалансированности (покрытия дефицита) бюджета Пенсионного фонда РФ. Фонд национального благосостояния России сформирован 1 февраля 2008 года, после разделения Стабилизационного фонда на Резервный фонд и Фонд национального благосостояния.
Резервный фонд является частью средств федерального бюджета. Фонд призван обеспечивать выполнение государством своих расходных обязательств в случае снижения поступлений нефтегазовых доходов в федеральный бюджет. Резервный фонд способствует стабильности экономического развития страны, уменьшая инфляционное давление и снижая зависимость национальной экономики от колебаний поступлений от экспорта невозобновляемых природных ресурсов.
Нефтегазовые доходы федерального бюджета формируются за счет:
- - налога на добычу полезных ископаемых в виде углеводородного сырья (нефть, газ горючий природный, газовый конденсат);
- - вывозных таможенных пошлин на нефть сырую;
- - вывозных таможенных пошлин на газ природный;
- - вывозных таможенных пошлин на товары, выработанные из нефти.
Определенная часть указанных нефтегазовых доходов в виде нефтегазового трансферта ежегодно направляется на финансирование расходов федерального бюджета. Величина нефтегазового трансферта утверждается федеральным законом о федеральном бюджете на очередной финансовый год и плановый период в абсолютном размере, исчисленном как 3,7% прогнозируемого на соответствующий год объема валового внутреннего продукта, указанного в федеральном законе о федеральном бюджете на очередной финансовый год и плановый период.
После формирования нефтегазового трансферта в полном объеме нефтегазовые доходы поступают в Резервный фонд. Нормативная величина Резервного фонда утверждается федеральным законом о федеральном бюджете на очередной финансовый год и плановый период в абсолютном размере, определенном исходя из 10% прогнозируемого на соответствующий год объема валового внутреннего продукта.
После наполнения Резервного фонда до указанного размера нефтегазовые доходы направляются в Фонд национального благосостояния. Другим источником формирования Фонда национального благосостояния являются доходы от управления его средствами.
Кайнар КОЖУМОВ,
директор Агентства по исследованию рентабельности инвестиций (АИРИ)
