Американский педагог, активист второй волны феминизма и любимчик Опры Уинфри, Уоррен Фаррелл получил известность за счет своих книг, объясняющих буквально на пальцах большинство проблем современных мужчин, женщин, а также все то, что происходит между ними до и после того, как в спальне выключится свет, пишет info-tses.kz.

Его книга «Почему мужчины такие, какие они есть» с середины 1980-х считается настольным пособием для тех, кто хочет разобраться, что, собственно, происходит с этими странными людьми. Один из вопросов, которые наглядно препарирует Фаррелл, почему мы обманываемся в партнерах и в людях вообще? Ответ заключается в том, что те признаки, из-за которых мы выбираем людей, часто сопровождаются достаточно неприятными для совместного существования качествами. Например, те черты характера и привычки, которые помогают сделать карьеру, могут оказаться невыносимыми в рамках семейной жизни.

Отдельное место Фаррелл уделяет внешности. Он вводит понятие «генетическая звездность» (или «торжество генетики» — genetic celebrity) — так он определяет физическую красоту. Как считает ученый, те, кто выиграл в генетической лотерее, привыкли, что люди положительно оценивают их и все их действия только на основании того, как они выглядят. По его мнению, это лишает красивых людей трезвой оценки своей личности. Данное природой они оценивают как собственную заслугу. Избалованные вниманием и лестными отзывами, часто они не умеют ценить по-настоящему глубокие человеческие чувства.

Идея оценки людей по внешности не нова и имеет свои обоснования. Это часть нашей природы. Более того, наши представления о «хорошем» — красоте, приятном запахе или вкусе — заложены эволюционно. Мы любим сладкое, потому что это источник высокой энергии и возможность быстро насытиться. Нам противен запах гнили, потому что бактерии могут нести угрозу нашему здоровью. Мы можем видеть угрозу в тех, кто не похож на нас («чужак»), и стремиться выбирать в партнеры «симметричных особей» (красота — заложница симметрии) как носителей удачного генного набора.

Красоту записывали в добродетели и вполне осмысленно. В шестом веке до нашей эры философ Парменид развлекался тем, что составлял бесконечные списки «хороших» и «плохих» вещей. Жизнь, свет, добро, красота — хит-парад положительных понятий. Смерть, тьма, зло, уродство — уверенные лидеры отрицательных. В европейской традиции также заложен принцип «все, что красиво и благообразно, то и хорошо». Поэтому в аутентичных сказках все принцессы и принцы непременно прекрасны, все злодейки и губители — невыносимо уродливы.

Институт моды также во все времена делал свой вклад в усиление роли визуальной оценки личности. Одежда всегда выступала в качестве социального маркера, позволяющего людям распознавать «своих» и держаться подальше, а то и вовсе мочить чужих. Сегодня на основании выбора гардероба окружающие готовы делать заключение о твоем благосостоянии, представлении об этичности, круге интересов и даже готовности к сексу.

В бытовой дедукции, которую мы используем, когда рассматриваем новых знакомых, чтобы разобраться в своем к ним отношении, нет ничего плохого. Проблемы начинаются тогда, когда стремление оценивать всех по внешности становится формой дискриминации. Лукизм (другое название — face fascism) — понятие, которое ввели в 1970-х в рамках борьбы за права полных людей. Индивиды, чей облик не вписывается в актуальные представления о приятной внешности, нередко подвергаются таким же ограничениям и издевательствам, как жертвы расизма. Все знают, как полных детей травят в школе. Часто это продолжается и во взрослой жизни. Некрасивым людям сложнее завести друзей. Сотруднику с ярким физическим изъяном сложнее продвинуться по карьерной лестнице.

В силу этого одна из актуальных проблем управления персоналом и бизнеса в целом — принимать эффективные решения, не беря в расчет когнитивные искажения. Например, гало-эффект (или эффект ореола), в силу которого одно качество личности — яркая или запоминающаяся деталь — заставляет нас в том же ключе оценивать и другие ее аспекты. Под воздействием гало-эффекта людям с отталкивающей внешностью часто дают низкую оценку интеллектуальных способностей.

Управлять стереотипом физической привлекательности (красивый = хороший) в рамках своих суждений не так просто. Когда в 1994 году Вики Хьюстон и Рэй Булл стали исследовать феномен красоты и уродства, они провели ряд экспериментов. В ходе них выяснилось, что к женщине со шрамами на лице будут неохотно подсаживаться в общественном транспорте. Стало понятно, что преподаватели часто оценивают мотивы поведения детей (сделал ребенок что-то плохое нарочно или по случайности) исходя из того, насколько мила их внешность. Стереотип сидит настолько глубоко, что даже новорожденные дети отдают предпочтение более симпатичным лицам. Все эти решения по большей части принимаются безотчетно.

В силу этого тот, кто скажет, что не оценивает людей по внешности, окажется в большой степени лицемером. По своей воле или против нее мы каждый раз проделываем эту грязную работу. Всем нравится красивое и красивые. Другой вопрос, что это не должно быть основным критерием оценки личности или становиться поводом для критики. И тут снова особенно не повезло толстякам. Глумиться над врожденной или приобретенной в силу трагических обстоятельств неэстетичностью постыдно — и это официально. В то же время изливать потоки критики в адрес людей с лишним весом фактически общественная норма. Под рукой в качестве оправдания всегда найдется священная корова — Вопрос Здоровья, а также обвинения в том, что «люди сами сотворили это с собой».

Вся несправедливость этих обвинений заключается в том, что людей изводят на том основании, что возможные последствия их слабости — на виду. 
О том, что ты годами изменяешь своему бойфренду, воруешь папины антидепрессанты и покупаешь краденое, окружающие могут и не догадываться. Но привычки или особенности физиологии, которые отражаются на внешности, дают повод любому невыспавшемуся прохожему давать вам оценку. Ваш коллега может лениться ездить в гости к своей одинокой бабушке. Даже если это выяснится, вы, скорее всего, придете к мысли, что это его дело. Почему же обсуждение «лени», которая мешает пойти в спортзал, внезапно стало общим местом и таким популярным объектом критики?

Наше поколение больше, чем его предшественники, сфокусировано на визуальном восприятии действительности. Мы меньше читаем, меньше слушаем, меньше говорим, больше — как никто до нас! — рассматриваем фото и видео. Это еще сильнее обостряет проблемы лукизма. Порой кажется, что все буквально свихнулись на внешности. Когда ты живешь под лупой тех, кто рассматривает твой целлюлит или возрастные изменения кожи, в определенной мере сложно абстрагироваться и заняться чем-то действительно важным. Пристальное внимание к тому, как выглядит человек, становится источником множества психосоматических расстройств, искажения собственной телесности, изменения характера, жизненных целей и судьбы. Создается ощущение, что если ты управляешь своим телом, своей внешностью, то это может каким-то образом упорядочить хаос окружающего мира. И, наоборот, кажется, что те, кто не может бросить есть ночами булки, настолько никчемны, что не способны ничего сделать со своей жизнью.

Первый шаг к освобождению — понять, что мы никому не обязаны быть красивыми и соответствовать их представлениям о прекрасном. Социально одобренная и тем более привлекательная для большинства внешность, конечно, может стать инструментом для облегчения коммуникации с людьми. Красотой удобно пользоваться для достижения своих целей: личных, профессиональных и любых других, в которых задействованы люди. Многие делают это безотчетно, кто-то манипулирует сознательно. Однако каждый волен отказаться от этого способа в пользу других своих интересов.

Важно и не забывать, что стремление быть и казаться красивыми вполне естественно. Когда пятилетние девочки крутятся перед зеркалом в мамином кружеве и воображают себя принцессами, они чувствуют всю красоту и совершенство мира вокруг себя. Им кажется, что вместе с ними преобразится все вокруг. Взрослые девочки мечтают о дорогих сумках или пластических операциях, питая те же надежды.

Источник: info-tses.kz