Если вы занимались наукой, то, наверное, к войлоку путь был долгим?
Да, было время, когда я еще не помышляла ни о каком войлоке, занималась наукой и преподавала в вузе. В 1999 году мне посчастливилось год практиковаться в Бернском университете в Швейцарии. У них было чему поучиться. В Швейцарии я поняла: мы, оказывается, больше говорим о проблемах экологии, чем что-либо решаем. Помню, после этой стажировки я даже впала в депрессию от своих сравнений и переживаний «почему у нас все не так, как у них?». Отвлекло только предложение швейцарских коллег поработать по одной экологической программе, целью которой было содействие устойчивому развитию горных регионов. Данная программа (CAMP) велась в трех центральноазиатских странах (Кыргызстан, Таджикистан и Казахстан), поддерживалась правительством Швейцарии (SDC), а меня вскоре избрали представителем по Казахстану. В рамках этой программы мы инициировали различные проекты по улучшению социально-экономических условий сельских сообществ, что способствовало и сохранению окружающей среды. Ведь люди начинают оберегать природные ресурсы только тогда, когда видят в них источник своего дохода. Мы организовали различные практические тренинги для местного населения.
Мне всегда хотелось осуществлять проекты, которые были бы не просто кому-то выгодны, а полезны обычным людям, моим соотечественникам. Так родилась идея возрождения забытого казахского ремесла – производства войлочных изделий. Это было актуально, связано с укладом жизни нашего народа, патриотично, а само производство не приносило ущерба окружающей среде.
Конечно, идея была рискованная. Сам войлок в советское время был недооценен, все увлекались коврами, паласами фабричного производства. Работа не из простых, потому что в нашей стране, на родине войлока, обучаться этому, представьте, уже было не у кого. Те старенькие апашки, которых я кое-как нашла в аулах, уже не имели сил практически поделиться опытом. А молодое поколение вовсе не интересовалось, потому что у них было такое представление, что войлок – это юрты и кошма на полу, это отстой. Конечно, у кочевых народов войлок в основном так и использовался. Акцент всегда делали на практичности войлока, который спасал кочевников в первую очередь от холода и жары. Впоследствии, позаимствовав у мастеров классическую технологию, я стала еще и разработчиком дизайна собственной продукции. Было нелегко налаживать совершенно новое производство изделий ручной работы.
Будучи уже в бизнесе, вы как-то развивали свое направление для приобщения к нему других людей?
Много времени и энергии было потрачено на то, чтобы первоначально убедить казахских женщин в актуальности данного ремесла, затем на создание первой в Казахстане войлочной мастерской в Алматы, на базе которой впоследствии прошли практическое обучение многие мастера из южной столицы и регионов. Большое внимание уделялось совершенствованию технологии производства и дизайна изделий, увеличению ассортимента и поддержке открытия новых мастерских в сельских регионах. Мы организовывали тренинги при поддержке международных организаций, и мои ученики ездили обучать сельских женщин в Павлодарской, Восточно-Казахстанской, Акмолинской, Алматинской областях. Многие из этих учеников в настоящее время создали свои мастерские, участвуют в выставках. Во всех своих интервью в газетах и журналах, на телевидении я пыталась поднимать актуальные проблемы возрождения войлока – от переработки местной шерсти до популяризации этностиля и воспитания чувства патриотизма у наших людей.
Сейчас, по истечении многих лет, приятно осознавать, что число мастеров по войлоку и мастерских в Казахстане выросло, так же как и число ценителей войлочных изделий, ведь самый главный критерий любого проекта – его устойчивость! В настоящее время наши клиенты – это те люди, которые ценят ручную работу, эксклюзивность и экологичность продукции, а также государственные структуры и бизнес-компании, которые ищут оригинальные подарки.
А сами тогда не хотели заняться войлоковалянием?
У нас тогда было столько интересных проектов одновременно! Мы запустили не только войлочный проект, но и проекты по почво-, энергосбережению в селах, разведению калифорнийских червей для получения биогумуса, сыроварению в домашних условиях, развитию экотуризма и т. д. В общем, не до войлока было. Хотя я сразу влюбилась в этот материал, а войлоковаляние стало моим основным хобби. Это сейчас Aigul line уже признают везде. А тогда были первые тренинги, знакомство с технологиями. В то время в рамках швейцарского проекта у нас побывали многие европейские мастера. Например, Катарина Томас из Германии, Иштван Видак из Венгрии, это признанные европейские мастера по войлоку, у которых учились многие в Германии, Австрии, Венгрии, Швейцарии, Италии, Голландии.
Сама я по образованию не художник, не модельер и всегда считала, что дело должно быть в руках профессионалов. Поэтому инвестировала поначалу в специалистов-художников. Но к 2004 году поняла, что потрачено уже несколько лет на обучение, а казахстанской школы войлока до сих пор нет. 10 лет занятия благотворительностью дали о себе знать, я поняла, что взращиваю иждивенцев, доверяю не тем людям возглавлять школу. Поэтому лично взялась за это направление. Для открытия мастерской в Алматы набрала людей буквально с улицы: кто домохозяйка, кто учитель, кто безработный. Обучала постоянно – кто-то уходил, на их место приходили другие. И поскольку профессию эколога я не оставляла, а координирование проектов отнимало много времени, то управление мастерской приходилось поручать другим людям. К сожалению, не все шло так, как я представляла себе.
И только в декабре 2009 года я сама взялась за управление мастерской, которая была зарегистрирована вначале как ИП «Аk kiiz», а затем выросла в ТОО «Aigul Line».
И, судя по всему, в этой индустрии вам так же интересно, как и в экологии…
Очень интересно! Но оказалось, что это не только творчество, но и ответственный бизнес со своими правилами. А я скромный кандидат биологических наук…(Смеется.) В общем, пришлось экспериментировать, в том числе и с названием мастерской, и разрабатываемого бренда. Сначала был ECO Bazaar, который не цеплял иностранное ухо. И я решила: надо придумать что-то казахское. Так появился Аk kiiz, а покупатели неизменно уточняли: «Это от Айгуль?» Таким образом, в нашем случае клиенты сами придумали название нашей компании. Вначале мне казалось это нескромным, а сейчас привыкла. Позже я тоже поняла, что самое главное в продвижении продукции – это бренд, имя. И клиенты идут именно на него.
Да, и пока у вас нет конкурентов.
Основная проблема многих ремесленников в том, что некогда думать о качестве. Сорвать разовый куш поначалу, может, и получится, но без качественной составляющей любое занятие бесперспективно. Часто неправильно ведется калькуляция цен, без учета реальных расходов, что ведет к неустойчивости производства и постоянной зависимости от спонсоров. Поэтому они не могут официально регистрироваться, легально работать, участвовать в тендерах, коммерческих и международных выставках и т. д. Один в поле не воин. Нужна команда, нужна взаимоподдержка и поддержка сообщества.
Я лично всегда занималась обучением и с удовольствием делилась своим опытом, ведь около 10 лет координировала благотворительные проекты. Сейчас могу с гордостью сказать, что только от проекта по возрождению войлока в Казахстане немалая отдача: войлок возрожден, более того, у нас сейчас есть своя, казахстанская школа мастеров по войлоку!
Мне не раз говорили: зачем вы растите себе конкурентов? А у меня миссия, видимо, от Бога, такая.
Однако меня глубоко поражает, что многие мастера, имея профессиональное художественное образование, копируют только чужие идеи. Конечно, приятно осознавать, что ты законодатель моды и новых направлений в этой области… (Смеется.) Для меня лично было бы оскорблением повторять чужие идеи. Сама я ценю креативность в работе. Техника производства, дизайн изделий всегда требуют совершенствования, чтобы соответствовать растущему вкусу современных клиентов. У каждого мастера должен быть свой стиль, почерк, уникальность. Только тогда будет здоровая конкуренция, которая способствует росту каждого в отдельности.
Вы сейчас упоминали европейских мастеров. Так вот, если учесть, что войлок – это традиционно наше, казахстанское наследие, то чему нас могут научить европейские школы мастерства?
Сотрудничество с европейскими мастерами помогло мне взглянуть на войлок свежим взглядом. А новый подход – это всегда расширение ассортимента. В 2009 году в составе официальной правительственной делегации я участвовала на экономическом форуме в Германии. И там узнала, что только в Германии насчитывается около 3000 войлочниц. Я подумала: какой ужас, а у нас и 100 не наберется. И это на родине войлока! А немцы, позаимствовав нашу уникальную технологию, успешно делают на этом бизнес.
У них есть свои плюсы и минусы. Например, многие европейские и российские мастера, да уже и наши «новые» мастера увлекаются иголочным способом, когда войлок изготавливается без замачивания и механических воздействий, как это должно быть при изготовлении классическим способом. Я считаю такой войлок недостаточно качественным. Такой метод можно использовать только для изготовления небольших сувениров, игрушек, когда изделие не подвергается износу. Только классическим способом с использованием воды и мыла можно получить качественный войлок для повседневного использования. Лучшие европейские мастера также пользуются классическим способом, перенятым у нас, кочевых народов. Европа славится своими дизайнерами. Надо сказать честно: идею модернизовать дизайн войлочных изделий я взяла у них. Но я не копирую чужие идеи, а совершенствую или адаптирую войлок для использования моими соотечественниками и вообще нашими современниками с использованием этностиля. А ностальгия по этностилю в Казахстане способствовала закреплению изделий из войлока на нашем рынке как модной тенденции, как, впрочем, сейчас во всем мире.
И каков их уровень
мастерства?
Вы знаете, уровень достойный, я сама являюсь членом Ассоциации немецкоязычных войлочниц Европы. Но в настоящее время они уже многому учатся у меня, потому что это ремесло сидит у нас в генах. А для европейцев это занятие приобретенное. И при всей их педантичности, дизайнерских преимуществах они не могут свалять войлок так, как это можем мы, чтобы и качество, и дизайн были одновременно совершенны.
Айгуль, вы постоянно акцентируете внимание на качестве исходного материала. А где вы его берете?
Я патриот в этом смысле. Шерсть должна быть местной. Можно, конечно, везти шерсть из Кыргызстана, она дешевле. Я, в сущности, так и начинала. Сегодня мы свою продукцию преподносим по-другому. Наш товар made in Kazakhstan. И его должны производить только казашки из местного, казахстанского сырья, которое, кстати сказать, недешево обходится, потому что у нас недостаточно фабрик по переработке шерсти. Сейчас только-только должны запустить завод с итальянским оборудованием, пока рано об этом говорить.
Если говорить о материалах, то еще работаю с натуральным шелком, использую его в комбинации с войлоком. Начинала я с узбекского шелка, теперь покупаю только китайский, дорогой, фабричный, потому что лучше него не бывает, ведь Китай – это родина шелка. Шерсть и шелк красим тоже сами, вручную.
Заказов у вас много?
До марта следующего года мы уже забиты заказами. Только что завершили изготовление костюмов для юбилейного концерта рок-группы «Улытау» по заказу их продюсера Кыдырали Болманова и приступили к выполнению заказа Министерства туризма и спорта и так далее. Работы много. Для того чтобы мастера могли выполнять элитные заказы, нужно долго их обучать. Это требует терпения как с их стороны, так и с моей. А представлять интересы своей компании на должном уровне на мероприятиях различного уровня мне помогают лидерские качества и опыт работы в международных проектах.
Перед нами стоит очередная задача по расширению мастерской. Но это не означает, что мы ориентированы на массовое производство. Мы работаем в области handmade, и это должны быть единичные и эксклюзивные экземпляры.
Есть ли тогда у вас время делать что-то на экспорт?
Недавно поступило предложение открыть в столице одной из европейских стран бутик Aigul line. У этого проекта даже уже спонсоры есть. Я пока обдумываю этот вопрос со всех сторон, изучаю собственные ресурсы, ведь я не смогу позволить себе не выполнять по каким-то причинам условия контракта. Иначе грош цена такому бизнесу. Поэтому сейчас выстраиваю стратегический план организации, занимаюсь исследованием внутреннего потенциала.
А в Казахстане как ваша продукция представлена?
В Астане есть небольшой бутик Aigul line. В Алматы люди приходят напрямую в мастерскую и заказывают продукцию. Небольшая часть нашей продукции также продается через реализаторов в отелях «Рахат Палас», «Анкара», «Достык», торговых домах «Ритц-Палас», Silk way city. Сейчас поступают предложения из регионов Казахстана по открытию специализированных бутиков. С образцами продукции также можно познакомиться на нашем сайте. Есть идея создания в перспективе интернет-магазина.
