«Войны без потерь не бывает»

Отечественный рынок ценных бумаг затих в ожидании новостей. Будущая осень может принести в страну немного позитива или, напротив, усугубить кризис в экономике. О том, что может ожидать казахстанских финансистов, в беседе с «&» рассказал вице-президент Казахстанской фондовой биржи Андрей Цалюк.

– Андрей Юрьевич, не могли бы вы указать, сколько дефолтов по корпоративным облигациям было допущено с начала этого года? Обрисуйте ситуацию в целом, пожалуйста.

– В целом, по данным Агентства по финансовому надзору (АФН), к настоящему моменту дефолт по своим облигациям допустили 23 эмитента, из них 14 компаний, ценные бумаги которых были допущены к обращению на KASE. Основные дефолты, по сути, были вызваны второй волной кризиса. И по иронии судьбы дебютировали здесь первые инфраструктурные облигации Казахстана – долговые обязательства «Досжан Темир Жолы» (ДТЖ). Хотя в этом случае основной причиной неплатежей стал не столько кризис, сколько слабая юридическая проработка самого проекта концессии плюс инфляционный всплеск, совпавший с первой волной кризиса. Помимо ДТЖ дефолт в 2008 году допустили еще несколько компаний. Но основная волна неплатежей прошла в начале этого года.
Хотелось бы отметить, что мы уже наблюдаем прецеденты так называемого двойного дефолта, когда эмитент задолжал держателям облигаций по двум купонам одной бумаги. Но это пока единичные случаи. Бывает и так, что компании, пусть и с задержкой, но справляются с выплатой одного купона. Мы относим этого эмитента к группе урегулировавших задолженность. Но тут наступает очередной срок исполнения обязательств по другому купону, и компания снова допускает технический дефолт.
Кроме того, уже есть случаи дефолта по нескольким ценным бумагам одного эмитента. Однако в подавляющем большинстве дефолтники имеют по одной неурегулированной задолженности. На сегодняшний день, по данным АФН, полностью урегулированы долги по пяти из 23 компаний, три из них – биржевые, то есть листинговые компании. В их числе и ДТЖ.

– Насколько, на ваш взгляд, ситуация с дефолтами может в дальнейшем усугубиться?

– Сейчас мы наблюдаем некоторое затишье. Кризис существенно «почистил» рынок от слабых компаний – они уже допустили дефолт. Новых «претендентов», казалось, быть уже не должно. Но, несмотря на относительно спокойную обстановку сейчас, мы все же ожидаем наступления третьей волны кризиса. Не исключено, что она повлечет за собой новые дефолты. Объясню подробнее. Сейчас весь рынок пристально наблюдает за состоянием ссудных портфелей банков, падение качества которых, к сожалению, имеет место быть, в том числе и под влиянием проведенной девальвации. Существуют и риски, связанные с БТА и Альянс Банком, так как их состояние отражается на всей банковской системе. Если ситуация в этих фининститутах будет ухудшаться, соответственно, снова может начаться отток депозитов. А ведь эта негативная тенденция в последние два месяца была переломлена. Сейчас, по данным официальной статистики, есть даже небольшой приток вкладов. Однако ситуация не урегулирована до конца, поэтому все зависит от того, как она разрешится.
В итоге получается, что к осени мы получим как бы новый срез ситуации с состоянием кредитных портфелей банков. Если данные окажутся значительно хуже, чем сегодня, это не будет способствовать расшивке неплатежей в корпоративном секторе, что приведет к новым дефолтам. С другой стороны, последствия антикризисных мер правительства тоже будут видны осенью, и действие данного фактора способно смягчить негатив. Здесь предпринято много, и будут еще вкачиваться серьезные деньги. Поэтому нынешнее затишье будет продолжаться, и ситуация может выровняться.
Я не могу дать точный прогноз, но не исключаю возможности того, что дефолты будут допускать более крупные игроки, нежели до сегодняшнего дня. В настоящий момент уровень ликвидности этих компаний позволяет им справляться с платежами. Однако не секрет, что у некоторых компаний на счетах проблемных банков находятся значительные объемы денег. Эти средства они, по сути, вытащить оттуда не могут. Или могут, но для банков это будет очень плохо. Поэтому такие компании ищут альтернативные схемы финансирования. Насколько эти схемы окажутся эффективными, покажет время. Но в любом случае они дополнительно нагружают рынок спросом на деньги, что осложняет и без того сложную общую ситуацию.
На мой взгляд, сейчас вопрос, а будут ли еще дефолты, не является главным. Такого количества неплатежей уже не будет. Более актуальным является вопрос о том, сколько технических дефолтов трансформируются в окончательные, по сути, в банкротство. И такие будут. Но, по моей оценке, это максимум 10% от общего количества компаний, допустивших сегодня технический дефолт.
Было бы глупо думать, что такой мощный кризис, который многие уже называют системным, не вызовет банкротств в Казахстане. Если в развитых экономиках огромные финансовые институты и корпорации признают себя банкротами, то что говорить о нас. Так что надо этого ждать и спокойно к этому относиться. Я не прогнозирую апокалипсиса – игроков, которые будут вынуждены уйти с рынка, будет немного. Это тот самый оздоравливающий фактор, о котором во время кризиса много говорят. Должны уйти слабые или не рассчитавшие свои риски.

– Насколько сузится фондовый рынок, если мы все же придем к очередной кризисной волне?

– Дело в том, что казахстанский рынок сузился до максимума. Если в конце 2008 года средние дневные объемы торгов на рынке акций составляли порядка $11-12 млн, то сейчас этот показатель меньше $1 млн. С рынка акций уже ушли практически все, кто мог уйти. В результате дальнейшее сужение рынка корпоративных финансов маловероятно. Остались только стойкие игроки, которые, по всей видимости, останутся на этом рынке при любом раскладе. Они сейчас делают деньги на достаточно умелых спекуляциях, на небольших колебаниях курса.
Относительно высокая активность наблюдается на рынке долгового капитала. Но она мне не кажется здоровой, потому что является следствием кризиса и реструктуризации долгов. Кроме того, те игроки, которые, уж извините за термин, «попали» на рынке репо, сейчас пытаются как-то продать ценные бумаги, оставшиеся у них на руках вместо денег. Или придумать схемы, позволяющие хоть как-то смягчить понесенные потери. Эти движения тоже определенным образом сказываются на рынке корпоративных облигаций. Но такого, чтобы сам рынок как таковой жил в нормальном режиме, нет.
Довольно активен рынок государственных ценных бумаг. Это происходит потому, что Минфин активно заимствует деньги для финансирования антикризисных программ. Но ликвидности там нет. Нашему фондовому рынку, его развитию нужен прежде всего рынок акций.

– Отразился ли кризис на законодательной основе работы казахстанской фондовой биржи и ее игроков?

– Предыдущие годы были такими «жирными», что все немного расслабились. Сейчас время извлекать уроки. Прежде всего выявлены несовершенства в законодательстве, которые сейчас исправляются. Причем это касается как нормативно-правовых актов первого уровня – закона о рынке ценных бумаг, об акционерных обществах, так и нормативной базы, скажем, нашей биржи.
Сейчас мы, по сути, перестраиваем рынок репо, вводим систему риск-менеджмента, меняем схемы расчетов. Вся эта работа проводится срочными темпами. Мы отодвинули некоторые проекты развития и пытаемся развиваться через антикризисное регулирование, выстраивая надежный рынок. На рынке репо объемы операций с начала года упали примерно в два раза, но зато на этом рынке теперь работать гораздо спокойнее.

– Насколько, по вашей оценке, государство должно помочь в урегулировании ситуации с корпоративными долгами?

– Если речь идет о помощи частному бизнесу, а не о долгах государства перед ним, программы поддержки должны финансироваться на возвратной основе, чтобы частный бизнес вернул государству деньги, которые были выданы в критической ситуации. Естественно, вернул с процентами. Если же по какой-то причине государство не рассчиталось с частным бизнесом за оказанные услуги или работы, такая задолженность, на мой взгляд, должна гаситься как можно быстрее. Однако, если частный кредитор в таком случае, исходя из своего текущего положения, может потерпеть, наверное, приоритет должен отдаваться финансированию социально более значимых проектов.

– Говоря о рынке ценных бумаг, вы нарисовали достаточно печальную картину. Можно ли сейчас говорить о надежде на скорый, пусть и небольшой, но уверенный рост

– Это неактуально. Тот рост на бирже, что мы наблюдали этой весной, весьма впечатлял, потому что некоторые бумаги дали двойной прирост своей стоимости. Тогда можно было хорошо заработать. Мировой рынок устал от кризиса и, по сути, перестал воспринимать негативную информацию. Желание поднять рынок оказалось настолько сильным, что на рынке надули очередной пузырь. Конечно, основой этого роста был положительный ценовой тренд нефти и металлов. Но внимательные инвесторы не могли не заметить, что, к сожалению, по банковской системе Казахстана ни одной по-настоящему позитивной новости в течение всего кризиса пока не проявилось. Рейтинги банков снижаются, структура их ссудного портфеля ухудшается, риски возрастают. К сожалению, это так. Я не пессимист, я сторонник реального взгляда на вещи.
Правительство ведет жестокую борьбу с кризисом, такое же сражение ведут и сами банки. Многие из них сейчас оптимизируют свою деятельность, расходы, серьезно переоценивают риски. Работа идет, и результаты ее уже видны. Но риски по-прежнему остаются высокими. Конечно, кого-то мы потеряем. Войны ведь без потерь не бывает. И говорить о том, что кризис в этом году закончится, что будет какой-то уверенный рост, я, увы, не могу. Но и для прогноза сильного дальнейшего падения оснований пока не вижу. Надо работать над кризисом. Мне кажется, что мы – наш рынок, наша банковская система – можем его осилить. Главное, реально оценивать ситуацию и не расслабляться при первых же признаках перемены тренда.



Айгуль Кисыкбасова, «Бизнес&власть».