В детстве у каждого есть мечта: полететь в космос, отправиться в кругосветку, стать укротителем львов, знаменитым артистом или писателем. Далеко не всем удается целенаправленно воплощать мечты в жизнь, одни о них просто забывают, другие спустя годы оглядываются назад и думают, что вполне можно было попытаться. Впрочем, бывают примеры, доказывающие, что приступить к реализации смелых планов можно в одночасье и обязательно добиться успеха. Жанат Касабеков, всю жизнь жаждавший написать фантастическое произведение, накануне своего тридцатилетия решил, что хватит ждать удобного момента, нужно сделать это немедленно или не думать об этом никогда. И написал. И не одно, а три. Для того чтобы опубликовать их, ему пришлось сменить имя, и сегодня читателю он известен под псевдонимом Аркадий Степной, но своим идеалам он остался верен. О них, а также о писательских гонорарах, об особенности издательского бизнеса в России и в Казахстане, о современной литературе и о своих планах Жанат Касабеков рассказал «РБК ЦА».За символическую плату
Вы наверняка сразу поверили в успех своего предприятия, иначе чем объяснить тот факт, что вы на полгода бросили работу, оставив семью без дополнительного источника дохода?
Я с детства мечтал о том, что когда-нибудь стану писателем. Однажды внезапно осознал, что мне уже 29 лет и пора наконец понять, действительно ли я могу писать книги. До этого я предпринимал попытки, но это были не более как пробы пера. А тут решил, что надо сесть и написать одно произведение от начала и до конца – выложиться без остатка и посмотреть, что получится. Если бы мне сказали, что это не мое, тогда, наверное, бы остановился.
Что вы считаете успехом?
Для начинающего писателя успех – это видеть свою книгу изданной и получить за нее хоть какой-нибудь гонорар.
Хоть какой-нибудь?..
Именно. Ты написал текст, но как ты можешь быть уверенным в том, что он чего-то стоит? Современный издательский рынок хорош тем, что сегодня не возьмут текст только потому, что он идеологически выдержан или кем-то рекомендован. Его возьмут, если будут уверены в том, что его можно продать. Пожалуй, для начинающего писателя главный судья именно издатель. Его согласие вложить деньги в автора, пойти на определенный риск и при этом выплатить ему гонорар, пусть даже символический, – это определенное признание. Я хотел понять, чего я стою, поэтому послал свою рукопись в российские издательства.
То есть в казахстанские вы не обращались?
Не обращался. Но не потому, что изначально знал, что это дохлый номер. Был момент, когда мне казалось, что здесь опубликоваться будет легче, ведь у нас почти нет конкуренции. Но я рассудил так: даже если мой текст опубликуют, я все равно не пойму, насколько он хорош. Но если я стремлюсь на российский рынок, к сотрудничеству с серьезным издательством, книги которого я сам с удовольствием читаю, значит, мне нужно работать именно в этом направлении.
Почему был выбран жанр фэнтези? Опасный жанр в том смысле, что потенциальных читателей очень сложно чем-то удивить.
Когда я писал, то не думал, что создаю какой-то товар. Меня мало волновала конъюнктура рынка, я писал то, что мне хотелось. Я считаю, что только так и надо писать. А если думать о том, что сейчас читателю нужно или в каком жанре выгоднее творить, вряд ли получится что-то стоящее.
Когда вы почувствовали себя состоявшимся и востребованным писателем?
Когда прочитал комментарии вполне взрослых людей, которые писали, что они не высыпаются по ночам, потому что не могут оторваться от моих книг. Человек вроде бы жалуется, причитает, а мне приятно. Это все пишут в Сети, где нет смысла меня хвалить из расчета, что я это прочитаю.
Как вы относитесь к критике? Нередко ваши книги называли и проходными, и слабыми, и чрезмерно пафосными…
Ну, это не совсем критика – это отзывы. Серьезным критикам под скальпель мои книги еще не попадали. На любое произведение в любой сфере искусства найдется тот, кому оно не понравится. Хотя не скрою, поначалу было тяжело читать некоторые отзывы. Кстати, заметил, что мало кто из тех, кто купил книгу, высказался негативно. Человек, когда покупает, присматривается к товару. А когда просто скачивает из Сети, может попасть вообще не на «свою» литературу.
Вы можете сказать, что такое писательство в современном обществе: искусство или ремесло?
Я бы назвал это творчеством. В какой-то мере это ремесло, потому что есть то, что относится к мастерству: выбор формы, связок, слов… И мастерство с годами обязательно придет. Если писать очень много, то рано или поздно научишься писать хорошо. Я не думаю, что, для того чтобы быть писателем, нужен какой-то особый талант. Это в первую очередь работоспособность, и работоспособность не в том смысле, что ты работаешь на износ и спишь не больше пяти часов в сутки. Ничего подобного! Это работа над собой. Когда заставляешь себя работать, и работать хорошо.
Правила издательского бизнеса
Помимо морального удовлетворения должно же быть и материальное вознаграждение. Из чего складывается писательский доход?
Сейчас, в условиях рынка, все достаточно честно. Нет каких-то дотаций государства, которые существовали в советское время, когда можно было публиковать то, что людям неинтересно, и получать за это деньги. Сейчас платят с тиража. Начинающим писателям сложно потому, что они получают деньги только за тираж, часто небольшой. И пока он не напишет следующую книгу, он ничего не получит. Но все меняется, когда ты пишешь уже пятую книгу, а первые четыре были успешными – пока ты будешь ее писать, переиздадут первую, вторую… От всех этих дополнительных тиражей и поступают деньги. Недавно мою трилогию выпустили в одном томе, и на днях пришел гонорар. Приятно – у тебя еще нет новой книги, а деньги уже пришли.
Какими тиражами издаются ваши книги?
Сейчас общий тираж трех моих книг не меньше 70 тысяч.
Как складываются ваши отношения с издательством?
У них все строго и четко. Есть правила, которые они неукоснительно соблюдают. То, что прописано в контракте, автор получает вовремя. Писателю не приходится бегать за издателем и выяснять, когда вышел дополнительный тираж, и проверять магазины. Выходит тираж – без всяких напоминаний приходит гонорар. Второй плюс – издательство абсолютно не вмешивается в творчество.
Чем российский издательский бизнес отличается от казахстанского?
У нас не развит издательский бизнес. Ведь в Казахстане всего шестнадцать миллионов жителей, а сколько в России? Сто пятьдесят миллионов. А русскоязычная аудитория? Это Россия, Казахстан, Украина… весь бывший Советский Союз. Плюс эмигранты в Америке, Израиле, Канаде, которые покупают книги на русском. Я с удивлением обнаружил свои книги в интернет-магазинах Израиля и США. Русскоязычный рынок дает большие возможности, но в первую очередь он дает возможности российским издательствам. В России издательство – это бизнес, потому что у них есть рынок. Даже если у нас попробуют идти тем же путем, сразу же столкнутся с высокой конкуренцией на российском рынке. Выдать продукт, который будет лучше российского или хотя бы на таком же уровне, сложно. Но даже если это удастся сделать, этим можно насытить только Казахстан, который даже для российских издательств просто приятное приложение к российскому рынку, но не настолько, чтобы как-то на него ориентироваться. Наши издательства могут продавать в Казахстане, но у них большие ограничения. Тираж в 50 тысяч экземпляров нереален! Нашим издателям будет очень сложно, пока они не найдут свою нишу. И ниша эта не будет большой. Разве если удастся прыгнуть выше головы и пробиться на российский рынок.
То есть нашим авторам лучше обращаться в российские издательства?
Нельзя все время говорить, что у нас нет перспектив, и стоять на коленях. Нам вряд ли удастся конкурировать на равных с российскими издательствами, но свою нишу мы обязательно найдем. А начинающему писателю надо в первую очередь опубликоваться. И он должен посылать свои книги куда угодно, где только есть шанс, что ее напечатают.
Российские издатели попросили вас взять псевдоним. Вы были к этому готовы?
На самом деле мне, конечно, хотелось бы, чтобы именно мое имя было на обложке книги. Но, с другой стороны, зачем я пишу? Финансы? Нет – любая другая работа, которую я найду, за месяц принесет мне больший доход. Тщеславие? Я не звезда и не актер, не мелькаю на обложках журналов и в новостях. Но мне приятно знать, что мое творчество кому-то интересно. Псевдоним – это всего лишь маркетинговый ход. Мне ненавязчиво дали понять, что есть то, что относится к бизнесу, к продажам, и это издатели берут на себя. Они сами решают, какой будет иллюстрация, какая аннотация, какая реклама. Но они абсолютно не вмешиваются в творчество, и за что я им очень благодарен. Имя на обложке – это маркетинг, к творчеству не относящийся, от того, что там написано – Аркадий Степной или Жанат Касабеков, произведение не меняется.
Почему Аркадий Степной?
Степной – простая взаимосвязь: казахские кочевые корни. С фамилией все было просто, а вот с именем были проблемы. Я не ассоциировал себя с именами Андрей или Иван. Даже с каким-то казахским именем не мог себя ассоциировать. Но моя мать вспомнила, что моего деда Бексеита, когда он был на фронте, сослуживцы звали Аркадием. Если его так звали, то и мне не зазорно носить это имя, я даже с гордостью могу его носить. В общем, мое самолюбие не пострадало.
Что нужно сделать, чтобы книга стала бестселлером?
Какой главный критерий развлекательной литературы? Чтобы было интересно! Такая книга всегда найдет своего читателя. Но есть еще один момент – пишется сейчас много, и издатель не всегда может выхватить из потока хороший продукт. Если кто-то впервые напишет книгу и его сразу не оценят, это не значит, что книга плохая. Надо пытаться еще.
Игра в классики
Почему у нас много книг «легких» жанров и все меньше заставляющих думать?
Их не меньше, стало больше более простой и доступной литературы. У кого-то не было возможности получить высшее образование, кому-то приходится занимать тяжелым физическим трудом. Это не значит, что такой человек не имеет права на свою литературу. Без определенной подготовки высокохудожественные произведения читать невозможно. Даже Толстого «Войну и мир»! Я еще не встречал человека, который, будучи школьником, понял бы этот роман. Сейчас же есть литература на любой вкус. И чем сложнее литература, чем меньше аудитория, на которую она рассчитана, тем меньше тираж.
Есть авторы, которым удалось стать классиками в своем жанре, даже в таких, которые сегодня принято называть развлекательным, например Агата Кристи. Вряд ли когда-нибудь той же Дарье Донцовой удастся достичь таких высот. Кому-то из современных авторов суждено стать классиками?
Давайте не будем ставить крест на Донцовой. Она выбрала свой путь – не оттачивает одну книгу до совершенства, а предпочитает их штамповать. Но если она отойдет от этого принципа и потратит время на какую-то одну вещь, кто может точно сказать, что она не сможет подойти к тем высотам, что и Кристи? Писателей-фантастов тоже сильно недооценивают. А между тем фантастика многому может научить, многое объяснить, потому что позволяет моделировать ситуации. Сейчас, например, очень сложно писать о Чеченской войне. В России это больная тема. Или киргизские революции – о них сейчас тоже сложно написать, потому что раны еще свежи. Но ту же киргизскую революцию можно перенести в какие-нибудь космические пространства и честно рассказать все, что ты наблюдал в реальности, объяснить те рычаги, которые привели механизм в действие, выявить всю подноготную. Возьмет такую книгу неискушенный читатель, обычный работяга, который смотрит только боевики, прочитает об этом, и все ему будет понятно. Функция литературы – учить. Но есть аудитория, до которой никогда не достучишься, если будешь все усложнять.
Есть эталон, к которому вы хотели бы приблизиться в своем творчестве?
Это те писатели, читая произведения которых я получал удовольствие. Тот же Лукьяненко… или Вадим Панов. Я хотел бы написать что-то такое, что люди захотят перечитать. Написать хотя бы два-три произведения, которые люди запомнят.
Сейчас вы готовите новую книгу. Когда запланирован ее выход и чем вы удивите своих поклонников на этот раз?
Удивлять я никого не планирую. Я просто расскажу еще одну интересную историю, создам новый мир для своего читателя. Издательство не заключает договор заранее. Многие писатели «разбились» на том, что их ставили в жесткие рамки. А творческую мысль в рамки не загнать. Необходимость писать по распорядку опускает творческое самосознание. Я надеюсь закончить книгу до осени. Потом будет издательский цикл, который продлится не меньше полугода. В этом году книга не успеет попасть на бумагу. О чем она, можно будет сказать тогда, когда она пройдет «точку невозврата», когда останется только довести канву, а ядро уже будет неизменным. Пока ядра нет, ничего обещать не могу.
Один из самых популярных маркетинговых ходов в литературе – это продолжение историй. Джоан Роллинг со своим Поттером доказала, насколько это бывает востребованным. У вашей трилогии будет продолжение или вы поставили жирную точку?
Со стороны кажется, что это голый маркетинг, но, поверьте, это не всегда так. Фантастику писать легко, потому что ты сам придумываешь правила. Но, с другой стороны, для каждого нового произведения приходится выдумывать новый мир. Целую систему баланса и противовесов, чтобы все выглядело логичным и было на своем месте. Продолжения просто легче писать. Я сознательно закончил свою трилогию, чтобы иметь возможность совершенствоваться дальше. Хотя издательство, наверное, одобрило бы, если бы я решил написать четвертую и пятую часть, но я хочу ставить пред собой новые цели. Я готов принести какую-то финансовую выгоду в жертву своему развитию.
Взгляд на Казахстан
Вы публикуетесь в России, основная ваша аудитория тоже российская и даже псевдоним ваш русский… Писателем какой страны вы себя ощущаете?
Разумеется, казахстанским. Я здесь живу. У нас особый менталитет. Мы шли с Россией по одной дороге до 1991 года. И хотя сейчас мы все еще очень близки, мы уже и очень разные. Мы смотрим их фильмы, читаем их книги, мы знаем, как у них обстоят дела, из их новостей, и все это очень интересно. Мы знаем, как дела на Украине, как дела в Беларуси, в курсе того, что происходит в Штатах. Мы осведомлены до мелочей. Но образ жизни казахстанцев тоже может представлять интерес. И в первой книге я постарался это показать, сделав главного героя нашим соотечественником. Показал Алматы, Казахстан. Это прошло на ура. Людям интересно это читать, значит, мы интересны не только самим себе, но и россиянам, и украинцам. Так что герой-казах – это не случайность. Это желание рассказать о нас. Что знают о нас в России? Россияне, которые следят за политикой, хорошо отзываются о Казахстане, но для большинства что казахи, что узбеки, что афганцы…
Вы признавались в том, что финансово вам было бы выгоднее жить в России. Не планируете сменить гражданство?
Если бы я думал только о деньгах, я бы не писал книги.
Как сейчас обстоят дела с казахстанскими писателями?
Очень многие издаются. Сейчас новое издательство «Дайк пресс» пытается поднять наших авторов. Делает специальный коммерческий проект, за что ему честь и хвала. И уже опубликованы произведения некоторых молодых писателей. Думаю, что с каждым годом этих авторов будет больше. У Казахстана громадный потенциал. К нам ссылались лучшие умы Советского Союза – самые бунтарские, самые творческие. Мы здесь с такими людьми
общались, с которыми не в каждом российском городе пообщаешься. Их взгляды привились. Именно поэтому Казахстан представляет очень благодатную почву, на которой можно взрастить много хороших писателей.
Наталья Соловьева
